Именно что мастер кинопленки. Нолан – один из немногих, кто пренебрегает цифровыми камерами. «Дюнкерк» снят на 70-мм пленку, что позволило выглядеть картине еще более фактурной и непосредственно увеличить эффект присутствия самого зрителя. За счет подобного решения режиссерский замысел проявляется как нельзя лучше.
За все экранное время ни на минуту не прекращается война и не отпускает страх быть погибшим. Именно на этом главном факторе и играет Нолан, сломав привычную линейную структуру повествования и поместив ее в разные, так сказать, экосистемы (земля, воздух и вода). В итоге мы получаем три взгляда на происходящее, при этом все подсюжетные линии пересекаются в нужном для эмоционального всплеска месте.
Не стоит ожидать масштабных боевых столкновений. Как ни странно, но в этом военном фильме им места нет.
Если на первый взгляд отказ от привычной манеры рассказа кажется не таким уж и нестандартным ходом, то практически полный отказ от диалоговой составляющей выглядит жертвой в угоду нагнетаемому настроению. При этом если из фильма убрать все реплики героев, то это никак не повлияет на сюжет. Сеттинг достигает нужного уровня и отклика за счет умелого взаимодействия визуализации, композиционного подхода и музыкальной части.
За первое отвечает работавший с Кристофером шведский оператор Хойте Ван Хойтема, который с безукоризненной выправкой смог показать исключительно поэтические сцены, несмотря на тематику и всю трагичность ситуации. Что же касается композиции, то Хансу Циммеру можно также аплодировать. Ведь благодаря этим двум людям и собственному таланту, Нолан воздвигает в абсолют силу страха перед человеком. Из-за того, что картина про эвакуационную операцию во время Второй мировой войны отодвигается на второй план, мы наблюдаем за попытками выжить любой ценой.
Решив играть на контрасте двух главных чувств картины – надежды и страха, данный режиссерский ход, используя и частичную анонимностью героев, заставляет не фокусировать внимание лишь на одном персонаже. И что еще важнее, Нолан практически впервые в своей карьере не романтизирует героя, как это было в прошлых фильмах. Он нарочно отказывается и от этого.
Пренебрежение определенными киноприемами делает картину более личной. Это авторский блокбастер.
Важно отметить, что британский режиссер, помимо демонстрации просто отлично поставленной картины, совершает реставрацию военного жанра. Он отметает ненужный груз в виде пафосных и вдохновляющих речей по типу «За родину, за честь». Даже образ врага имеет некую безликость. Потому что зрителю не нужно знать, как он выглядит. Его присутствие ощущается через цикличные экшен-сцены, которые тоже не привычно видеть в подобных фильмах. Они больше похожи на психологические атаки, создающее панику и смятение на экране.
Помещенный в некий треугольник сюжет создает замкнутость, где демонстрируется практическая беспомощность человека при сложившихся обстоятельствах. В этой ситуации не герой влияет на ситуацию, а окружение вынуждает принимать решения под постоянное тиканье часов, которое давит и нагнетает чувство опасности. Добавьте к этому всему тот узнаваемый нолановский сюжет-головоломку, и получается картина, которая может серьезно претендовать на премии, на технические уж точно. С этой точки зрения фильм потрясает эстетической красотой показанных экспозиций. Особенно выделяется все, что связано со сценами в небе. Пилотаж операторской камеры Хойте Ван Хойтема изумляет и не уступает мастерству Эммануэля Любецки.
Замена тишины на молчание дает эффект полной дезориентации.
Будучи осведомлённым о рисках картин, поставленных по реальным событиям, Кристофер Нолан трансформирует привычное восприятие и паразитирует на нарочном отрешении от стандартных приемов в угоду собственному стилю, позволяя себе в течение всего фильма старательно держать паузу, однако финал предстает в излюбленной манере режиссёра. В последние минуты фильма выражается благодарность к обычным людям, чей поступок помог спасти человеческие жизни.
Оставьте свой комментарий
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.