Жена из интернета. Рецензия на фильм «Гогита. Новая жизнь»

Тюрьма страшное место, но порой еще опаснее становится посттюремная жизнь, где заново, с трудом, приходится заручаться социальной и человеческой надеждой. Вновь занимать общественную и семейную ячейку, попутно не оказавшись посторонним (в первую очередь для самого себя) для нового мира.

Гогита Читишвили честно отбыл свой 14-летний срок за нечестный поступок. Освободился. Вернулся домой и начал новую/старую жизнь под зорким взглядом объектива Левана Когуашвили (автор «Слепых свиданий» и «Прогульщиков»), превращая ее в подобие индивидуального реалити- шоу. Так же ищет любовь и строит дом.

Фильм Когуашвили иллюстрация первичных душевных потребностей человека. Любить и быть любимым. И где, как ни по законам 21-ого века, искать себе спутницу/жену/мать детей своих? Конечно же, в злом, испорченном интернете. Гогита после трудовых будней, вместе с мамой рассматривает потенциальных невесток. Экранные смотрины (то еще домашнее обсуждение), но выбор сделан, дело за малым. Естественно все заканчивается ожидаемо хорошо. Свадьба, планы по ремонту дома, это все в финале, до, которого Гогита доходит спокойно (тюрьма не смогла изменить его и переманить на «темную сторону»), с небольшим эксцессом при знакомстве с Макой. Их совместная поездка на море сорвалась (о причинах мы можем лишь догадываться, потому что Когуашвили оставил пару наедине, уйдя как можно дальше).

Тема одиночества, с которой приходится столкнуться Гогите, не коршун, сильно нависший над главным героем. Оно не бьет упор, тем не менее, оно тоскливо вызывает желание писать именно Маке, а не искать новую девушку. Чем же зацепила Гогиту прямого ответа мы не получаем, однако то удовольствие, которое они приобретают от совместных прогулок видно на их уставших, но довольных лицах, даже не смотря на недовольство матери. Леван Когуашвили не делит историю на «до» и «после», а предлагает вариант, как без материального допинга попытаться найти нужного человека. И пусть она не модель с глянцевого журнала, зато для своего мужчины у нее всегда накрыт стол. В подобных культурных мелочах по-настоящему и раскрывается картина. Здесь увиденные грузинские пейзажи, ни те, что привычно смотреть в рекламном ролике, впрочем, та народная насыщенность, реальный быт, со своими внешними и внутренними изъянами облагораживает Гогиту. Он не жалуется на жизнь, на упущенные годы, он работает и зарабатывает, продолжая главную свою мессию. Стремление быть в обществе подстегивает героя добиться своего, добиться Маки. Не зря на пляже он долго стоит у семейного стенда, понимая, что рядом пустота.

Словом, беря во внимание все то немногочисленное, что демонстрирует Когуашвили, содержит в себе колоритность и быт грузинского народа, при этом, не используя национальные флаги. Не произносит слова о политике, «другой» реальности. Отбрасывает классовую принадлежность, предрассудки, оставляя чистое чувство пребывания с любимыми людьми. Режиссёр, как и мы, сторонний наблюдать за изменениями Гогиты. Он не даёт советы, мнимо не становится ему судьей, скорее становится частью его семьи. Он не сажает героев перед камерой и не просит рассказать историю или свои мысли, впечатления. Когуашвили показывает это в действии, в движении. Да, по-обычному, без выверенных кадров, красивых видов деревни. Где-то куце, однако некая небрежность наделяет картину искренностью, самобытностью и в тоже время универсальной. По сегодняшнему быстрому настоящему Гогита уже прошлое, (экспонат, такой же как и скелет динозавра, на фоне которого Маки и Гогита фотографируются), ушедшая эпоха, ищущая по сути саму себя. Кино о людях, их дилеммах, поиске гармонии, мечтающих о высоком, но находят они счастье здесь, на земле, с такими же мечтателями.