Бесцветная весна 1942 года. Ленинградская «Дорога жизни» дрожит от морозов и авиаударов немецких бомбардировщиков. В полк к командиру Астахову (Сергей Безруков) приезжают юные выпускницы летного училища. Задача — обеспечить безопасность важного участка и не позволить оставить город без провизии. Вдохновленные патриотизмом девушки сначала сталкиваются с классическим сексизмом, мол, место женщины на кухне, а не за штурвалом самолета, а после свои телом чувствуют силу войны и жесткой посадки. Иллюзии упорхнули, оставив суровую действительность без уверенности о завтрашнем дне.
По трейлерам фильма «Воздух» может сложиться впечатление, что Герман — младший снимает ответ «Т-34» Алексея Сидорова. Самолеты с красной звездой на борту забирают слово у танков, яркие взрывы уступают место блеклому и туманному небу, а громогласные выкрики «За Родину» делают рокировку с тихими размышлениями о бытии. Однако презентация жизни молодых летчиц не обладает признаками блокбастера, не рвет на себе китель и не сбрасывает рьяно с головы фуражку. Герои постепенно приспосабливаются к суровым условиях: сирены, обстрелы, разговоры о смерти и бескрайняя надежда в глазах сослуживцев.
Кажется, что после вступительной жуткой сцены уничтожения советской колонны германскими истребителями и знакомства с главными лицами Герман — младший совершит невероятный трюк и покажет войну по-другому, по-Германовки. С чувством радости, гордости, любви, гнева, печали и сожаления. Однако чем дольше шел фильм, тем больше приходило осознание. Ничего не будет. Лишь затяжные полеты, рассуждения о важности человека и Родины, да отстраненное мурчание о доме, поцелуях и снах. Только при упоминании доносов речь героев обретает звук, строгость и такт.
![](/uploads/posts/2024-01/medium/1705596579_3840x.jpeg)
![](/uploads/posts/2024-01/medium/1705596556_3840x-2.jpeg)
В результате саморазрушающее естество войны у Германа — младшего появляется только в форме материального ущерба в виде уничтожения аэродромов. Сущность войны, ядовитое ядро, разрушающее судьбы, спрятано за кадром, словно режиссер сам боится его, поэтому не подпускает к нему никого. «Воздух» мог стал симфонией героизма и доблести, которая была бы способна соперничать в сложности исполнения с «Дюнкерком» Кристофера Нолана и продолжить культуру показа беспрецедентной стойкости и гуманности души русского человека. Однако все свелось к одинокой мертвой петле, да простирающимуся по скулящему небу следу дыма от подбитого самолета.
Оставьте свой комментарий
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.