30 января в российском прокате вышел фильм «1917» режиссера Сэма Мендеса. Военная драма с личной историей автора и взглядом на Первую мировую войну глазами юношей.
Утро 6 апреля 1917 года. В штабе 8-го батальона капралы Блейк (Дин-Чарльз Чепмен) и Скофилд (Джордж Маккей) получают секретное задание. Передать командиру 2-го батальона Девонширского полка приказ об отмене наступления, так как ложное отступление немцев - спланированная операция по масштабной контратаке по британским войскам. У молодых солдат всего сутки на выполнение поставленной задачи, иначе могут погибнуть более полутора тысяч военных.
Сверхопасное поручение добраться до Круазильского леса становится для Блейка и Скофилда нежданным путешествием, таким же как для Бильбо Бэггинса поход до Эребора. Только Средиземье не нейтральная полоса фронта, по которой идут/спасаются юные капралы. Явное и видимое отсутствие врага - главный страх и нерв «1917». Силу и мощь армии немцев Сэм Мендес показывает через оставленные территории с укрытиями, окопами и множественными трупами. Немцы вокруг, но герои точно не знают где. Однако капралы ощущаем угрозу от отсутствия зрительного контакта с противником. Описание Мендесом тяжести гибели от невидимого врага похоже на то, как режиссер Йохан Ренк и сценарист Крэйг Мэйзин создавали в сериале «Чернобыль» образ радиации, как неподвластного и смертельного зла.
Впрочем, основной конкурент двум сослуживцам не немцы, а время, точнее его ограниченность. Чтобы публике понять и принять данный факт режиссер прибегает к единственному и сложному решению - сделать зрителя третьим участником событий. Поэтому «1917» предстает историей, снятой одним кадром, когда «невозможно отказаться» от участия в военной миссии. Благодаря оператору Роджеру Дикинсу пеший переход Блейка и Скофилда выглядит грандиозно и грациозно. Поэтичность фильма заключена в молодости и мечтах о мире, а жестокость в реальности трагедии. Ход по следам боевых действий через многочисленные воронки от снарядов, искореженный технику, вздутые трупы людей и лошадей оставляет отпечаток на лицах солдат. Даже сейчас в «спокойное» время война влияет, шокирует и запоминается.
Запоминается она и потому, что если приказ не доставить, то последствия будут аналогичны увиденным. Впереди оставленная земля и вражеское небо. В руках карта и оружие. В рюкзаке скромный запас еды. Остается полагаться на внимательность и эмоциональную сдержанность, так как неизвестно, что или кто находится за ближайшим холмом. Постоянный стресс и атмосфера закадровой воинственности увеличивается с каждым новым разрушенным местом не только за счет мастерства Сэма Мендеса, но благодаря композитору Томас Ньюман. Его музыка режет напряжение свои размеренным спокойствием во время бесед о семье и взвинчивает темп чувств при виде опасности или смертельного решения. Интрига остается жива пока не наступило следующее утро.
Поэтому «1917» живет в режиме подвига. Постоянное включение с мест событий - своеобразная онлайн-история, где обитает дух произведений Эриха Мария Ремарка и Эрнеста Хемингуэя. Сэм Мендес сталкивает юный опыт капралов с апофеозом войны. Однако здесь нет демонстрации крупных сражений и разъяренной жестокости как в фильме «Спасти рядового Райана» Стивена Спилберга, нет сложности принятия времени «Дюнкерка» Кристофера Нолана. «1917» отстраняется от классического насилия и прибегает к показу душевного состояния героев Чепмена и Маккея. Наблюдая за их сложной эмоциональной трансформацией, вспоминается картина «Иди и смотри» Элема Климова с ее человеческой драмой и гуманностью.
При этом для Сэма Мендеса «1917» первый фильм, снятый по собственному сценарию. Вдохновением для сюжета стали рассказы капрала Альфреда Мендеса - деда режиссера. Вторым автором истории выступила Кристи Уилсон-Кернс. Личные воспоминания постановщика придали картине фактуру и милосердие, которые позволили сделать из солдат заложников ситуации, а не механических убийц на службе у страны. Живая импульсивность событий содрогается от ужаса, нетерпимости и людской тревоги. Уповая на собственные силы, двое друзей проходят землю, огонь и воду, приходят в ярость и ступор от неизвестности следующих часов. Маршрут на юго-восток предстает военным трипом грязи, слез, потухшего взгляда, отчаяния, сожаления и надежды на успешное выполнение задания. Ведь приказ выше любых физических и психологических барьеров. Не важно где. Не важно когда.
Оставьте свой комментарий
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.